Инна Разина - Вернуть себя
Заходили меня проведать Лена и Егор, последний, чувствуя свою вину, подробно рассказывал о ходе расследования. Они прочесали все окрестности и нашли парня, который их с водителем отвлекал, пока нас пытались утопить. Но здесь всё опять оказалось глухо. Местного пьянчужку за стольник нанял какой-то мужик и попросил устроить небольшую потасовку, объяснив это тем, что повздорил с богачами и хочет испортить им отдых. Поскольку дебошир всегда находился навеселе, составить словесный портрет нанявшего его мужика не представлялось возможным. Пьяница постоянно путался в показаниях, а также клялся и божился, что ничего плохого не хотел – только немного попортить нам нервы. Удивительно, как преступнику удавалось подбирать себе таких безопасных для него сообщников?
Теперь, когда мы гуляли с Леной по территории, рядом всегда маячили два охранника. Такие прогулки не доставляли удовольствия нам обеим. А через несколько дней девочка с грустью сообщила, что они с дядей Максимом возвращаются в город. Он считал, что там будет легче обеспечить её безопасность, пока ведутся поиски.
– Ты же будешь меня навещать? – от её вопроса у меня на глаза навернулись слёзы, она казалась такой одинокой. Девочка прижалась ко мне и прошептала: – Пожалуйста, приходи. Ты очень похожа на мою маму. Я это сразу заметила!
А я вспомнила, как в начале нашего знакомства она старалась долго на меня не смотреть. Теперь понятно – просто ей было больно! Вот и разгадка странных слов Максима Сергеевича. Видимо, он тоже обратил внимание на это случайное сходство и решил, что я Ленина родственница.
Пожалуй, я бы не возражала. Впервые за много лет мне остро захотелось узнать тайну своего рождения. Но я понимала, что это невозможно. У подкидыша нет никаких шансов установить родителей через столько лет, ведь при мне не было ни записок, ни других возможных зацепок. Вот если бы в детском доме объявилась моя непутёвая мать и сама во всём призналась. Там знали мой нынешний адрес и, я уверена, сообщили бы мне важную информацию. Впрочем, зачем это? Моя жизнь меня вполне устраивала, а дружить с Леной нам никто не запрещал. И всё же было грустно. Ясно, что теперь мы будем видеться не так часто.
Обнявшись, мы сидели в беседке и молчали, думая каждая о своём.
– Зачем только мама поехала в эту свою деревню? Осталась бы дома, и ничего не случилось! – вдруг воскликнула Лена. Злость и обида в голосе показывали, что её боль ещё очень сильна. – И дядю Витю с собой потащила, он бы тоже остался жив!
Господи, о чём она, какая деревня, какой дядя Витя? Я считала, что дело в болезни, а она говорит о поездке! Я потрясённо молчала, но расспрашивать её не решилась, лишь крепче прижала к себе.
– Не надо, не думай об этом. Тут уж ничего не изменишь, и никто в этом не виноват.
– Виноват! – горячо воскликнула она. – Кто-то же виноват, что они разбились. Или дядя Витя – он был за рулём, или ещё кто-то! А полиции проще сказать, что это случайность, и ничего не расследовать!
– Дядя Витя – это мамин друг? – я не выдержала.
– Ну да. Брат дяди Максима.
Брат дяди Максима?! То есть младший брат Максима Сергеевича, разбившийся пять месяцев назад? Мне срочно требовалось остаться в одиночестве и подумать. Я повела Лену домой, наша стража неотступно следовала сзади.
***
Проводив девочку, я не пошла к себе, а присела на скамейку. Так вот в чём дело, кажется, что-то прояснилось. Мама Лены и Виктор погибли вместе. Скорее всего, между ними была связь, а старший брат здесь ни при чём. Новая информация произвела впечатление. Глядя в пространство, я думала, какие ещё выводы можно из неё сделать, и вдруг увидела того, кто в последнее время занимал все мои мысли. Он шёл по дорожке и смотрел на меня. Я поднялась навстречу, чувствуя, как сжимается сердце от предстоящего расставания. По логике вещей, мне бы надо было радоваться, что весь этот кошмар скоро закончится – что ж, похоже, с логикой у меня в последнее время нелады.
Максим Сергеевич подошёл вплотную и взял меня за руку. Надо же, после поцелуя он в первый раз снова ко мне прикоснулся.
– Лена тебе рассказала, мы уезжаем.
Это был не вопрос, но я кивнула. Странный у него был взгляд, похоже, опять злился, вот только на кого?
– Да, жизнь преподносит сюрпризы. Раньше бы ни за что не поверил, что такое возможно. Жаль, это произошло сейчас – я должен уехать!
Я не понимала о чём он? По-моему, речь не о Лене, и вообще было похоже, что он разговаривает сам с собой. Надо вернуть его на землю, тем более, времени что-то узнать у меня осталось мало. После озера версию о похищении я отбросила.
– У Лены есть свои деньги? – да уж, прямой вопрос, некогда придумывать обходные манёвры.
– Ты думаешь только об этом?
– Интересно, о чём мне ещё думать, о погоде?
С минуту он молча меня разглядывал, потом ответил:
– Раньше не было. Но четыре месяца назад я открыл на неё счет и перевёл туда достаточно крупную сумму. Она сможет получить их после совершеннолетия.
– То есть, теперь она богатая наследница? Родственников её проверили?
– В первую очередь. Там две еле живых старушки и всё. Может, и правда переживают о родной душе, а может, как-то узнали про деньги, но подготовить покушения они не могли. Не беспокойся, я скоро во всём разберусь.
Он вдруг резко притянул меня к себе, обнял и, наклонившись к самому уху, прошептал:
– И тогда не оставлю тебе ни одного шанса не думать обо мне.
Его горячее дыхание возбуждало меня, сердце готово было выскочить из груди. Не обращая внимания на отдыхающих, Максим Сергеевич запустил пальцы в мои волосы и жадно прижался к моим губам. На некоторое время я потеряла все ориентиры, где я, сколько уже здесь нахожусь? Наконец он меня отпустил. Пытаясь отдышаться, я ошеломлённо смотрела в его потемневшие глаза.
– Чёрт, как же не хочется уезжать, – с досадой произнёс он и, криво усмехнувшись, добавил: – Только не вздумай пока выйти замуж!
Максим Сергеевич ушёл. «По-моему, он просто насмехается надо мной», – злилась я, глядя как он удаляется. На следующее утро я узнала, что они с Леной уехали. У нас со Светкой было ещё три дня до отъезда. Из упрямства я решила провести их здесь, хотя ни о каком отдыхе уже не было и речи. Оставшееся время мы с подружкой в основном прогуливались по тропинкам и аллеям. Она не приставала ко мне с разговорами, лишь изредка я ловила на себе её задумчивые взгляды и была благодарна за молчание.
IV
А потом мы вернулись в город. До института оставалось ещё больше месяца. Странно, мне казалось, что эти три недели тянулись очень долго – так много событий произошло, так сильно изменилась моя жизнь, пусть это выражалось не внешне, а в новых ощущениях, потребностях, приоритетах. То, что раньше имело значение, теперь представлялось совсем неважным, ничего не хотелось делать. Быть может, это всё ещё были последствия перенесённых стрессов, но я с трудом заставляла себя заниматься домашними делами, пока родители жили на даче.
Когда я неделю безвылазно провалялась дома на диване, подружки забеспокоились и попытались меня расшевелить, вытащив хоть куда-нибудь. Я вяло отклонила все их предложения, тогда они пустили в ход Илью, как тяжёлую артиллерию. Тот, справедливо решив, что прогулок на природе с меня хватит, задумал пригласить в какой-то пафосный ресторан. Мне даже сопротивляться было лень – проще согласиться.
Ресторан, так ресторан, в самом деле, нужно развеяться. Пытаясь соответствовать статусу заведения, я решила соорудить подобие причёски, но, в конце концов, махнула рукой и ограничилась лёгким макияжем. Слава богу, ресторан оказался без претензий, с вполне милым, уютным интерьером, и я начала получать удовольствие от приятной музыки и вкусной еды.
Илья рассказывал смешную незатейливую историю, а потом пригласил танцевать. С ним было спокойно и совершенно безопасно. Но что-то мешало мне расслабиться, словно чей-то пристальный взгляд жёг затылок. Я даже оглянулась по сторонам, и чуть не взвыла, встретившись глазами с тем, от мыслей о котором как раз и пыталась отвлечься. Да что ж такое, нам явно тесно в одном городе! Илья почувствовал, что я напряглась, и проследил за моим взглядом, пришлось сделать вид, что не слышу тихих ругательств.
Конец ознакомительного фрагмента.
